Погоняв овец по дороге, покрутившись по серпантину, мы таки доехали до залива Толага. Последние 10 км дались достаточно тяжело, потому как Антоха уже начал громогласно заявлять что ужасно голоден и вот-вот помрет 🙂 Проехав по поселку Толага и не обнаружив вожделенного МакДональдса (ребенок уже третий день просил чизбургер с игрушкой, но почему-то ни в одном поселении это заведение фастфуда нам не встретилось; может тоже замаскированные, как заправки?), мы уговорили его подождать немного и нагуляв аппетит по причалу, доехать до Гисборна.
(далее еще 18 фото и одна сферическая панорама)
Капитан Кук приплыл впервые в залив Толага в конце Октября 1769 года. Долгие годы в заливах на восточном побережье ранние поселенцы добывали себе на пропитание сбором листьев флекса и китобойством. А в 1875 году Британия купила город у маори за 505 фунтов стерлингов 🙂 В этом году Толага был самым крупным поселением европейцев на восточном побережье и насчитывал 52 жителя. Но основное заселение случилось гораздо позже из-за того, что основным видом транспорта к другим заселенным районам Новой Зеландии долгое время оставался морской. Дорог практически не было. В начале 20-го века решили построить там причал, но так как залив очень мелкий, то в итоге построили самый длинный (до сих пор) причал в Новой Зеландии – 660 метров. Причал широко использовался до 40х годов прошлого столетия. Но позже сложилась ситуация, когда доставка овечьей шерсти (основного товара этого региона) морем напрямую в Непьер оказалась дороже, чем доставка грузовиками в Гизборн и оттуда уже отправка локально или в Англию. Причал начал ветшать и приходить в негодность. А с 1998 года причал был закрыт для морского транспорта и стал популярным местом рыбалки местных жителей и приезжих туристов. Наконец с 2009 года причал начали восстанавливать и местный совет борется за финансирование и техническую помощь, чтобы причал полностью восстановить. Надпись возле причала сообщает, что в мае 2010 года этот исторический памятник будет полностью восстановлен.
При фотографировании заглавной фотографии пришлось играть в “мишек в сосновом лесу” 🙂 и забраться на это, поваленное непогодой, дерево.
Издалека и не очень крупным планом вроде бы ничего и не видно.
Но вблизи на это грустно смотреть. Сейчас причал вот в таком примерно состоянии.
С 24 января эта часть причала будет закрыта для посещения. Уже стоит щит. Но дверь пока открыта для прогуливающихся и…
…рыбаков.
Это вид с оконечности причала на берег.
Ну и для полноты картины – сферическая панорама:
Просмотр в полноэкранном режиме используя:
QuickTime : DevalVR : Flash
Сам пляж в поселке производит двоякое впечатление: во-первых своей живописностью от наваленных коряг, а во-вторых не ухоженностью от того же самого 🙂
Распрощавшись с Толагой мы двинули дальше на Гисборн. Мне советовали остановиться перед Гисборном на пляже Ваинуи и поснимать серферов, но все были голодные, уставшие и как-то не пришли в восторг от этой идеи. В Гисборне я почти и не фотографировал. Как-то не складывается у меня с городами. Ну что там фотографировать? Пакинсейв или Макдональдс? Они одинаковы во всех городах. А ничего другое нас не интересовало, когда мы наматывали круги по городу в поисках нужных нам торговых точек. Жители Гисборна наверняка обидятся на это, заявив что в городе много интересных мест. Не сомневаюсь и потому приношу извинения. У нас было очень мало времени, потому что было уже почти четыре часа, а нас впереди еще ждали 150 километров серпантина и необходимость найти ночлег у озера.
Мы остановились только у памятника капитану Куку, чтобы сказать спасибо за то что он открыл Новую Зеландию, благодаря чему мы сейчас имеем возможность в ней жить и по ней же путешествовать 🙂
Встречи рассвета в предыдущие дни дали себе знать и меня начало клонить ко сну еще до Толаги. Я надеялся что на причале разойдусь, но по дороге в Гисборн началось то же самое. Прибавив к этому состоянию еще хороший такой обед жареной курочкой из Кентукки, я понял что лучше передать руль Андрюхе, уже выспавшемся, во избежание возможных неприятностей, а самому попробовать поспать. Но разве можно заснуть в машине, с тремя близкими родственниками, которые уже выспались на предыдущих километрах 🙂 Удалось только чуть-чуть подремать.
У озера нас ждало огромное разочарование. Нет, не вид озера нас разочаровал. Вид-то как раз очаровал. Просто в единственном окультуренном кемпе у озера не было свободных мест. Тетечка у стойки регистрации с готовностью поделилась информацией, что в 20 минутах отсюда есть другой лагерь, в котором места точно будут. Не заметив подвоха мы двинулись дальше. Да впрочем даже если бы и заметили, деваться было не куда в 6 часов вечера в 150 километрах от цивилизации.
Надо сказать, что еще не доезжая до озера с десяток километров, асфальт кончился и началась гравийка. Что впрочем и не удивительно, потому как это национальный парк, финансируется исключительно из бюджета, и на асфальт для туристов денег всегда не хватает. По Новой Зеландии во многих местах и на Северном и на Южном острове можно встретить гравийную дорогу. И приходилось проезжать даже с пару десятков километров. Но пока попадались обычные почти равнинные дороги. Эта же дорога с самого начала превратилась в тяжелый серпантин, на каждом вираже переходящий в “стиральную доску” и местами такой узкий, что две машины там не разминутся. Но делать нечего, ключ в замке, мотор фырчит, подвеска жалобно протестует, а мы трясемся всеми нашими внутренностями.
Проехав указанное в минутах расстояние, мы добрались до съезда к другому лагерю. Да, действительно, мест в этом кемпе было много. Но сам кемп управляется Министерством по защите природы. Таких лагерей по всей Новой Зеландии десятки. И они не пустуют, потому как притягивают во-первых, своей дешевизной (нам ночевка в этом лагере обошлась всего в 26 монет на всех), а во-вторых большим контактом с природой. Обычно в таких кемпах есть только не-питьевая вода, которую надо кипятить и туалет типа “сортир”. В некоторых можно найти холодный душ. И уж совсем редкость горячий душ, кухня и прачечная. Осмотревшись и не найдя кроме пары заведений “лонг дроп” и трех кранов с водой, мы сильно погрустнели. Мои родные из-за отсутствия расширенных удобств, к которым мы уже привыкли за две предыдущие ночевки, а я в добавок к этому сильно расстроился из-за неудачного расположения этого лагеря. Тот, благоустроенный кемп, расположен в заливчике напротив основной водной глади озера, и закат должен был быть как раз напротив. А здесь уже было видно, что закат, как и восход, будут просто из-за гор, и ничего особенного я уже не ожидал. Так впрочем и получилось.
Само озеро Ваикаремоана, конечно великолепно с любой точки. Оно расположено в горах на высоте около 800 метров. С дороги открываются изумительные виды на озеро, окрестные скалы и холмы. А на подъезде ко второму лагерю мы заметили с дороги еще и водопад, который я как раз и собирался фотографировать в один из последующих запланированных двух дней жизни у озера.
В общем, дело было вечером, делать было нечего, кроме как развертывать лагерь, что мы и совершили.
Меня очень сильно волновал вопрос температуры ночью, но оказалось, что не смотря на “высокогорность”, третья ночь была теплее второй. Но общим голосованием двумя голосами за против одного при одном воздержавшемся (это Антоха, если кто не понял :)), решили на вторую ночь не оставаться. Но война-войной, а ужин по расписанию. Вот как раз та газовая плитка, которая нас спасла от холодной смерти в Те Арароа, а здесь с такой же готовностью принялась нас спасать от голодной смерти 🙂
Пока Люда кашеварила, Андрюха надувал матрасы.
А я как обычно схватил камеру и сбежал снимать закат, за что чуть было не лишился сладкого сосиски 🙂
В общем, закатом я остался не удовлетворен, но в глубине души надеялся что с восходом мне повезет больше. Но об этом в следующей серии.
Пока ужинали, по лагерю прошелся рейнджер парка Таравера, в котором расположено это озеро, с проверкой оплаты. Не смотря на то, что здесь оплата за ночевку типа “Заплати по честному и покажи квиточек на палатке”, рейнджеры все же проверяют. Мы еще не платили, но я пообещал это сделать сразу же как только мы поужинаем. Он нам поверил, но номер машины на всякий случай записал. Конечно же, он записывал номера всех машин, не только нашей. Зачем? Да все очень просто. НЗ – страна маленькая, каждая машина за кем-то числится. При оплате нужно написать свой номерной знак. Если в дальнейшем при проверке обнаружится что такая-то машина стояла в лагере, а оплаты за нее нет, то придет письмо-напоминание, с любезным предложением оплатить в течение 28 дней.
Сама же процедура оплаты очень проста. На въезде на территорию лагеря стоит щит, с информацией о лагере и ценами за ночевку для взрослого и ребенка. Рядом лежат полиэтиленовые самозаклеивающиеся конверты для наличности с бумажкой внутри. В этой бумажке как раз и надо сообщить сколько людей, на сколько ночей собираются здесь остановиться, ну и номерок машины надо указать, с контактными адресом и телефоном. Потом заклеенный конверт с наличностью или чеком бросается в специальный железный ящик, который раз в сутки опустошается рейнджерами. В общем, все рассчитано на честность, но вот уже стали проверять… Грустно… Думается, что какое-то время назад не проверяли, а просто изымали конверты с оплатой из ящика.
А еще, рейнджер “слезно” попросил не разводить открытого огня, потому как в этот период костры запрещены по всей стране из-за повышенной пожароопасности. Показав ему нашу плиточку, мы уверили, что костры жечь не собираемся. При этом у нас еще сосиски жарились на одноразовой барбекюшнице, которая, кстати, очень сильно товарища проверяющего удивила 🙂 К сожалению, я как-то не удосужился ее сфотографировать. Попробую описать: это такой прямоугольный лоток из толстой алюминиевой фольги с несколькими дырочками по периметру для притока воздуха. Внутри лежит пяток брикетов пресованной угольной пыли, завернутой в, пропитанную чем-то горючим, бумагу. Все зажигается с одной спички и минут через 15-20 эта барбикюшница готова послужить очагом. Мы на ней пожарили с десяток сосисок и вскипятили кастрюльку воды для умывания. Эти брикеты горят долго и дают сильный жар. Но я предпочитаю в своей портативной барбикюшнице использовать древесный уголь. Брикеты горят на столько долго, что обычно их надо гасить водой, что приводит в негодность поддоны для углей.
Но я отвлекся. Рейнджер недоверчиво посмортрел на нашу одноразовую жаровню, но брикеты там уже были раскочегарены и не давали огня. Я заверил, что это единственный прибор с полуоткрытым огнем и мы ее потушим как только приготовим все. И в этот раз он нам поверил, но пометочку у себя в блокноте сделал 🙂
Приняв в качестве снотворного по паре стаканчиков винца, мы отправились спать в 10 вечера (потому как уже стемнело, а интернетом там и не пахло :)).
Продолжение следует…
* * *